31.08.2015
Коммерческий директор "Тетис Про" Александр Делянов в программе "Арсенал" от 24.08.2015 на радиостанции "Эхо Москвы"
Интервью коммерческого директора "Тетис Про" Александра Делянова в программе "Арсенал" от 24.08.2015 на радиостанции "Эхо Москвы".
А.Нарышкин
― Добрый вечер, программа «Арсенал», сегодня ведем ее все втроем — Александр Куренной, Анатолий Ермолин. Алексей Нарышкин. Говорим сегодня о развитии поисково-спасательного и другого оборудования с коммерческим директором компании «Тетис Про» Александром Деляновым. Мы с вами встречаемся в августе – недавно была печальная годовщина, 15 лет с гибели «Курска». Скажите, ваша компания 15 лет уже существовала, что-то производила?
А.Делянов
― Да, существовала, в этом году нам исполняется 24 года, мы организованы в 1991 году.
А.Нарышкин
― Каким образом вы участвовали 15 лет назад в спасательной операции?
А.Делянов
― В 2000 г. мы, находясь на рынке уже 9 лет, достигли определенного уровня развития, имели широкий спектр партнеров за рубежом и в стране, и в истории с подбором поисково-спасательного обеспечения, техники импортного производства выступали как эксперты и официальные представители компаний-поставщиков.
А.Нарышкин
― Получается, в 2000 г. у российских военных не было отечественных спасательных аппаратов, которые спускались к «Курску»?
А.Ермолин
― Были, не пристыковались.
А.Делянов
― Это ложное мнение, бытующее. Не далее как в эти выходные, готовясь к эфиру, вспоминая историю 15-летней давности, я склонен сейчас сказать, что Управление поисково-спасательных работ Военно-морского флота, а именно так называлась поисково-спасательная служба в те годы, отвечала почти всем требованиям и способна была решить все задачи, стоящие перед ней.
Другой вопрос, что в эксплуатации и на вооружении находилась техника не самая современная, но техника, по большей части, отечественного производства, надежная, освоенная в эксплуатации, включая так называемые в быту батискафы, а на самом деле глубоководные спасательные аппараты, которые были использованы и в августе 2000 г. с борта спасательного судна «Рудницкий». Именно они обследовали корпус «Курска», и, к сожалению, стыковки не получилось по техническим причинам, поскольку легкий корпус был поврежден, и зеркало комингс-площадки стыковочного узла не позволил создать вакуум для того, чтобы произошла так называемая стыковка и присос аппарата к спасательному люку подлодки.
Если бы эта комингс-площадка, зеркало, не была бы повреждена, то очень высока вероятность того, что аппараты бы пристыковались и те, кто был жив в 9-м отсеке, могли быть спасены.
А.Нарышкин
― Сейчас, если бы, не дай бог, такая же авария повторилась, на той же глубине лежала бы подлодка – с учетом развития техники, удалось бы спасти экипаж сейчас?
А.Делянов
― Ну, мое мнение личное, Делянова Александра Валентиновича, и это мнение компании-поставщика и разработчика этой подводной техники, это, может быть, не совсем объективное мнение, и для полноты информации я бы порекомендовал обратиться к другим экспертам, в том числе и к военно-морскому флоту с его научно-исследовательскими институтами. Но я считаю, что в настоящий момент служба поисковых и аварийно-спасательных работ ВМФ на голову выше оснащена техникой. Техника современная, и уже отвечая на ваш вопрос более конкретно, я бы сказал, что флот готов к поисково-спасательному обеспечению деятельности, в том числе, подводных сил – и на этой глубине и на значительно большей.
А.Нарышкин
― Зафиксирую, — если взять современную технику и на машине времени отправить на 15 лет назад, — спасли бы экипаж?
А.Куренной
― Я так подозреваю, что с высокой долей вероятности.
А.Ермолин
― Ни один человек не может дать гарантию даже в более простых ситуациях.
А.Нарышкин
― Спасибо, коллеги.
А.Делянов
― Есть руководящие документы на ВМФ, мне посчастливилось принимать участие в их разработке, в том числе и в 2000 г., но в связи с «Курском» издание его перенеслось на два года позже, на 2000 г. Перед флотом стоит задача спасения с вероятностью 0,997, — когда речь идет о жизни человека, подводника, и не только. Вот с такой вероятностью флот обязан рассчитать район поиска, Обнаружить объект, классифицировать его как искомый и оказать помощь, в том числе, спасти.
А.Куренной
― А если это перевести в проценты? 7%?
А.Ермолин
― Какие вообще существуют штатные регламенты и какое есть спасательное оборудование на самих подлодках и какая координация предусмотрена штатная со спасательными службами в аналогичных ситуациях? У нас же далеко не первое было такое трагическое событие.
А.Делянов
― К сожалению, действительно так, не первое. И не только у нас. Я готов ответить на любой из вопросов, но то, что касается регламентов флотских, ведомственных, корректнее было бы задавать вопрос представителю ВМФ. Тем не менее, полтора года назад министр обороны Шойгу утвердил концепцию развития системы поисково-спасательного обеспечения ВМФ, эта концепция подразумевает переоснащение и оснащение сил поисково-спасательного обеспечения современной техникой, поисково-спасательной, подготовка личного состава к эксплуатации этой техники, переработка руководящих документов. То есть, все то, с чего обычно начинается – с документации, техники, подготовки личного состава, — все это предусмотрено. Концепция рассчитана, окончание ее в 2025 г., флот, Минобороны и страна должны получить современную мобильную, высокоэффективную систему поисково-спасательного обеспечения.
А.Ермолин
― Есть какие-то средства на борту, которые позволяют в критической ситуации покинуть лодку экипажу, или части экипажа, или они без вашей помощи не в состоянии?
А.Делянов
― Есть, конечно. Есть комплекс технических средств, есть комплекс организационно-технических мероприятий, разные проекты подлодок оснащены разными системами. Но в большинстве случаев концептуально это всплывающая спасательная камера, это индивидуальные средства спасения, то есть, всплывающая камера это коллективное средство спасение, но развитие аварийной ситуации подчас может привести к тому, что не все члены экипажа – а она рассчитана именно на весь экипаж, — могут ею воспользоваться. Для этого существуют индивидуальные средства спасения.
Мы горды тем, что наша компания — это Группа Компаний «Тетис»и ее шесть юридических лиц, занимаются разработкой, производством, поставкой, Обслуживанием, модернизацией именно этих средств, в том числе. Поэтому новое снаряжение спасательное подводника ССПМ разработки открытого акционерного общества, являющегося основной производственной площадкой нашей группы компаний, это именно разработки нашей компании. Средства спасения, позволяющие осуществлять спасение индивидуальное с глубины даже 200 метров, чего раньше не было.
Наверное, все радиослушатели видели фильм «76 метров», по мусингам. Этот метод спасения тоже имеет быть на сегодня, выход через торпедный аппарат, либо самостоятельным свободным всплытием, либо по мусингам, — тоже члены экипажа могут спастись.
А.Ермолин
― Только надо перевести, что такое «по мусингам».
А.Делянов
― «Мусинги» это такие узлы, по которым человек со стапельным снаряжением поднимается по канату вверх, на поверхность, где его встречаются радушные спасатели и оказывают как первую, так и последующую медицинскую помощь.
А.Ермолин
― То есть, это типа буйков, которые всплывают?
А.Делянов
― Да, из торпедного аппарат выпускается так называемый буй, к которому привязан конец, она же веревка в простонародье, через определенное количество метров на которой завязаны узлы, которые называются «мусингами», и по этим узлам, как по канату в школе, необходимо подниматься на поверхность.
А.Ермолин
― А индивидуальные средства спасения это просто дыхательные аппараты?
А.Делянов
― Это целый комплекс. Это и дыхательный аппарат, гидрокомбинезон, средства обогрева, — все то, что необходимо и все то, что обеспечивает безопасный подъем в холодной воде, в плохих гидрометеоусловиях, поскольку аварии никогда не случаются в хороших, спокойных гидрометеоусловиях, это всегда шторм, всегда низкие температуры, всегда опасность получить то или иное специфическое заболевание, — переохлаждение.
А.Ермолин
― Это не только холод, это может быть и огонь.
А.Делянов
― Да, с точки зрения насыщения организма, тканей вредными веществами, которыми приходится подводникам дышать в либо задымленном отсеке, опять же, под повышенным давлением.
А.Ермолин
― То есть, они включаются в аппарат задолго до того, как покинут судно?
А.Делянов
― Они включаются в аппарат в момент либо наступления аварийной ситуации, либо, если это возможно предугадать, предсказать, то загодя.
А.Нарышкин
― Людмила не совсем поняла, чем занимается Группа Компаний «Тетис», она называет вас посредником и интересуется, какие конкретно работы вам оплачивает Минобороны?
А.Делянов
― Группа Компаний «Тетис» включает шесть юридических лиц, как модно раньше было говорить, «ум, честь и совесть нашей эпохи». Ядром группы компаний является ОАО «Тетис Про» — «Про» — профессионал. Не только нас, любимых, но и тех, для кого мы работаем. Это те, кто занимается подводными работами профессионально. Мы являемся разработчиками, производителями, поставщиками подводной техники – всего того, что необходимо для осуществления работ под водой, начиная от водолазного снаряжения – это то, что водолаз, находящийся и работающий под водой, надевает на себя – начиная от гидрокомбинезона, маска, шлем, либо полумаска, ласты, боты, грузы, дыхательный аппарат, светильники, средства связи, телевидение, инструмент подводный.
Через технические средства, обеспечивающие его воздухом, газовой смесью, а это компрессора, кабель-шланговые связки, те же ответные части телевидения, блоки питания, освещения, телефонных или гидроакустических станций связи, это и подводные роботы, как сейчас модно говорить, они же телеуправляемые подводные аппараты, или автономные аппараты, то есть, работающие не по сигналам с поверхности, передаваемым по кабелю, это и все то, что необходимо для того, чтобы водолазы безопасно подготовить к погружению, равно как вывести его из-под повышенного давления, из-под воды, барокомплексы.
Этим всем занимается компания «Тетис Про» и компания «КАМПО», являющаяся разработчиком и производителем части этой подводной техники, в частности, дыхательных аппаратов и водолазного снаряжения. Также наша компания занимается и техникой экстренной медицины– то есть, все то, что необходимо иметь для оказания первой или экстренной помощи людям пострадавшим, как в условиях повышенного давления, так и в аварийных ситуациях. Мы ранее упоминали, что на человека в подводном положении воздействует все с большей интенсивностью, с большим отрицательным эффектом — и дым, температуры, и все остальное.
Одна из наших компаний занимается средствами физической защиты, средствами охраны акватории со стороны, как моря, так и суши. Это вся та техника, которая призвана обеспечить безопасность особо охраняемых объектов, как то электростанции, в том числе, атомные, как отдельно стоящие корабли или пункты базирования. Это могут быть не только пункты базирования или военно-морские базы нашего ВМФ, это может быть и любой другой объект, находящийся на берегу, но граничащий с акваторией — озеро, река, моря, в том числе и элитные коттеджные поселки.
А.Куренной
― Охрана какого рода? Гидроакустика?
А.Делянов
― Это гидроакустика комбинированная, магнитометрия, — все то, что призвано обнаружить проникновение за охраняемый период подводного пловца на подводном средстве передвижения, или без него, на ластах, равно как со стороны суши, это и сейсмодатчики, и я уже молчу о всевозможных сетевых заграждениях, боновых заграждениях для предотвращения проникновения, плавсредств, в том числе, высокоскоростных, и так далее.
А.Нарышкин
― Если вернуться к вашей главной специализации, насколько я понимаю, вашей главной задаче.
А.Делянов
― Да, это техника для работы под водой и в большей степени для оснащения поисково-спасательных служб как ВМФ, так и Минтранса, и остальных.
А.Нарышкин
― Для Минобороны вы являетесь эксклюзивной компаний, которая занимается оснащением всех спасательных подразделений?
А.Делянов
― Безусловно, мы не единственные на этом рынке.
А.Нарышкин
― Но самые толковые?
А.Делянов
― Наверное, нас отличает от других – есть еще в общей сложности 5-6 компаний на территории России постсоветского пространства, которые активно занимаются в этой области. Но что нас отличает, — сейчас может показаться, что я делаю рекламу своей компании, но, тем не менее, мы одна из немногих компаний, которая подходит к решению задач, стоящих перед заказчиком, комплексно. Мы не предлагаем ласты, не предлагаем маски или дыхательные аппараты.
А.Нарышкин
― Целиком костюм?
А.Делянов
― В большей степени зная, поскольку у нас коллектив высокопрофессиональных специалистов, многие из нас выходцы как из ВМФ, прослужившие не один десяток лет в этих службах, так же в МЧС и так далее, Минтранса, зная потребности, основные задачи, стоящие перед заказчиком, мы предлагаем комплекс услуг. Если это оснащение спасательного судна или объекта, то это все. Почему у нас несколько подразделений занимаются разными вещами, — это, к примеру, взять охраняемый объект – мы не предлагаем только контуры или систему охраны по периметру. Мы предлагаем и средства реакции. То есть, оператор на командном пункте получает сигнал об опасности проникновения в той или иной точке охраняемого периода, он дает сигнал либо в автоматическом, либо в ручном, полуавтоматическом режиме на средства реакции. Это не только моторные лодки с пловцами, это и снаряжение, соответствующие средства воздействия, позволяющие остановить проникновение и заставить, если пловец на поверхности, остановить, в том числе, воздействием нелетального оружия.
А.Нарышкин
― Значит, «Тетис» является одной из компаний, которая занимается поставкой спасательного оборудования для Минобороны. Вы можете оценить в процентном отношении, сколько у наших отечественных подводных машин, и сколько зарубежных, и меняется ли этот процент с годами?
А.Делянов
― А в чем мерить? В тоннаже, весе?
А.Нарышкин
― В штуках.
А.Ермолин
― Владимир задает вопрос: «Как будет выполнять программу импортозамещения по оборудованию для ТНПА, оптические съемники, наклонно-поворотные устройства, манипуляторы класса „Орион“? — видимо, подкованный Владимир из Геленджика.
А.Делянов
― Мы сейчас говорим об оборудовании, поставленном нашей компаний, или находящегося на вооружении?
А.Нарышкин
― То, что вы поставляете, это ваши отечественные разработки, или вы перепродаете?
А.Делянов
― Лет пять назад импорт составлял 70-75% в нашей товарной номенклатуре. Сейчас это не больше 50%. То, что идет ВМФ, — подчеркну, ВМФ. У нас каждый клиент любимый, но если мерить оборотом, то ВМФ, Минобороны, составляет от 60 до 80% нашего оборота, в зависимости от года, от заказа. Мы не скажу, что почувствовали рано, что надо импортозамещать, жизнь заставила. Поскольку цена-качество. Цена зарубежной техники, безусловно, высока. Плюс все эти таможенные сборы, а все это облагается налогом, и делают ее на нашем рынке не очень конкурентным.
А.Нарышкин
― То есть, у нас, условно, за 15 лет после трагедии с „Курском“, научились делать качественную подводную технику.
А.Делянов
― Я отвечу за себя, за нашу компанию „Тетис“ – мы научились делать хорошую современную технику.
А.Нарышкин
― И об этом мы узнаем после перерыва. Оставайтесь с нами.
А.Нарышкин
― Продолжаем программу. Говорим о развитии поисково-спасательного и другого подводного оборудования. Мы говорили о соотношении зарубежных спасательных средств и отечественных. Насколько я понимаю, Минобороны делает выбор в пользу наших разработок, в том числе, вашей продукции, потому что цена и качество на уровне.
А.Делянов
― На современном уровне. Мы остановились на том, что производит, чем оснащены поисково-спасательные подразделения ВМФ, и что из этого наше, отечественное, вытеснившее после периода 2000-2005 гг. импортное снаряжение. Это полностью водолазное снаряжение. На замену, поставленного по курским контрактам, — пять комплектов легководолазного снаряжения импортного производства на базе американских шлемов, шведских гидрокомбинезонов „Викинг“, английского телевизионного комплекса „Циклоп“ и английского пульта подачи воздуха и распределения воздуха водолазом. Полностью отечественное снаряжение, пришедшее на замену импортного – отличного импортного снаряжения, которое служит до сих пор в ВМФ и прошло уже 15 лет с даты изготовления, и 13 лет с даты поставки. Поставка была осуществлена в 2001-2002 г.
Это отечественное снаряжение, с 2005 г. принятое на вооружение ВМФ Минобороны, универсальное водолазное снаряжение СВУ-5, — очень похожее на импортное, ничем не хуже, по отдельным параметрам, таким, как легочная вентиляция и безопасность эксплуатации даже, — даже лучше импортных аналогов.
А.Нарышкин
― А что не удается на протяжении долгих лет импортозаместить, какие направления?
А.Куренной
― И когда вы производите собственное оборудование, собственную технику, с вашими коллегами из других областей начинаешь разговаривать и выясняется, что вроде бы изделие наше, но копаешь вглубь, и оказывается, что провода ввезены из Европы, электроника из Азии. И по факту, вроде корпус наш. А внутри все вовсе даже импортное.
А.Делянов
― Не очень вдаваясь в подробности, — большая часть компаний мира и отечественные не делают изделия под ключ, от и до. Мы, наверное, еще не скоро займемся сталелитейным делом, хотя мы изготавливаем барокамеры. Мы делаем подводных роботов, как «Марлин-350», новый современный аппарат, вытеснивший импортный английский аналог „Фалкона“, — для него спускоподъемное устройство мы пока не делаем сами, заказываем его на стороне, на предприятиях, которые это делать умеют, которые этому посвятили не один десяток лет, которые делают это по нашим требованиям, по нашим чертежам. То есть, мы калькодержатели.
А.Куренной
― Вы не попали под санкции, под запреты?
А.Делянов
― Что-то попали, что-то мы вынуждены сейчас искать партнеров в других частях света, что-то осваиваем сами и на отечественном рынке. Я начал с того, что ни одна из компаний мира не делает изделие «под ключ». Если это сделано в «Тетисе», это совершенно не исключает, что – раньше это называлось «кооперация» — что в создании, в изготовлении части изделия, будь то микрофон, стоящий перед нами – сетку для него делают предприятия, которые делают сетки, равно как и рабицы. Какие-то пластиковые элементы делают те, у кого есть станки с ЧПУ. Как и у нас тоже.
Поэтому главное, что разработчики общую идею, концепцию в целом, модель использования техники, согласованную с заказчиками, — разработали мы, чертежи разработали мы, кооперацию создали, нашли надежных партнеров, мы. И в конечном итоге, полностью изделие собрали, выпустили документацию на него, испытали и предъявили заказчику, обучили способам, правилам эксплуатации личный состав, обслуживающий персонал. И осуществляем пожизненную, если на это у заказчиков есть соответствующие средства, желания и потребность, то весь последующий жизненный цикл, мы его сопровождаем, модернизируем, поддерживаем в исправном техническом состоянии.
А.Куренной
― Что за аппарат «Марлин-350», для чего?
А.Делянов
― Это одна из наших последних разработок, успешно прошедшая все виды испытаний, в том числе, и государственные испытания и принятое на снабжение Вооруженных сил РФ. Это телеуправляемый подводный аппарат обследовательского класса, рабочая глубина 350 метров. Это аппарат, позволяющий отчасти на запредельных глубинах для водолазов проводить обследование объекта, осуществлять поиск его, обследование, обозначение. Даже подводно-технические работы на нем осуществлять, поскольку этот аппарат оснащен манипуляторным устройством, это не только видеокамеры с моторчиками.
А.Нарышкин
― То есть не только смотрит, но может подплыть к объекту, что-то поднять?
А.Делянов
― Что такое управляемый подводный аппарат? Переводя с английского языка – подводная тележка на кабеле.
А.Нарышкин
― А он все-таки на кабеле?
А.Делянов
― Телеуправляемый аппарат, акцентирую ваше внимание.
А.Нарышкин
― А бывают без кабеля подводные аппараты?
А.Делянов
― Бывают.
А.Нарышкин
― Радиоуправляемые?
А.Делянов
― Такие аппараты называются автономными аппаратами, то есть, их ничто не связывает с поверхностью, с пультом управления. Телеуправляемые аппараты — их управление осуществляется с поверхности, будь то с корабля, либо с плавсредства, либо с земли, с берега, по командам оператора. Автономные аппараты - это тоже область наших разработок и изготовления. Сейчас много людей у нас заняты в компании изготовлением отечественного аппарата, название которого «Концепт», это аппарат, который осуществляет те же самые обследовательские работы под водой по заданной миссии.
А.Нарышкин
― И он автономный?
А.Делянов
― Да, автономный, беспроводной, опускается на воду, в него программируется миссия, задача, и он самостоятельно выполняет задание.
А.Куренной
― Он большой?
А.Нарышкин
― Да, опишите эти штуки. Название симпатичные.
А.Делянов
― Да, есть такая рыба у рыбаков популярная – марлин. Аппарат «Марлин», он же управляемый, он же на кабеле. Это 80 сантиметров длины.
А.Нарышкин
― Всего?
А.Делянов
― Да. 60 сантиметров ширины и от 40, в зависимости от его насыщения, от оснащенности – до 50 сантиметров высоты. Вот такой прямоугольник.
А.Нарышкин
― Так его, наверное, сносит подводными течениями?
А.Делянов
― С шестью электрическими движителями, с двумя, фактически на него может устанавливаться до 6 видеокамер, как цветного изображения, так и черно-белого, с повышенной светочувствительностью. Гидролокационное оборудование, позволяющее видеть на расстоянии различные объекты от 100 до 200 метров. Это пока одноступенный манипулятор типа «захват», с помощью которого можно как опускать и устанавливать на объекте какое-то оборудование, датчики, так и снимать, так и острапливать его, то есть, если это, допустим, объект поиска и обследования затонувшей торпеды, или чего-то подобного, что нужно найти, обследовать и поднять, то он способен остропить его, то есть, накинуть петлю стального троса для того, чтобы в последующем осуществить его подъем.
Этот аппарат управляется по сигналам оператора с поверхности, рабочая глубина - 350 метров. Сейчас наша компания ведет инициативную разработку, то есть, за свои деньги, аппарата с рабочей глубиной 600 метров, в следующем году – мы взяли на себя такие обязательства, — сделать аппарат совершенно другого класса, рабочего класса, с рабочей глубиной до 1000 метров.
Переходя к автономным аппаратам, он же «Концепт», — это сигарообразное тело, мини-торпеда так называемая, длиной 1,20 м , в зависимости от того, какими модулями он оснащен, модули – это его конструкция модульная. В носу обычно гидролокатор, видео-, фотокамера, светильники. Центральный модуль – модуль управления, так называемые „мозги“, следующий батарейный модуль, четвертый модуль — хвостовое оперение и движитель этого аппарата. Между ними могут устанавливаться различные модули с оборудованием как гидролокационным, так и другого рода оборудованием. Все это дело управляется по заложенной ранее в аппарат программе. Так называемой „миссии“.
А.Нарышкин
― То есть, не в реальном времени мы управляем этой штуковиной, а сначала задаем программу, затем погружаем на глубину и не знаем, что там с ним произойдет – всплывет, или не всплывет?
А.Делянов
― Нет, это кажется. На поверхности, те, кто видит процесс запуска этого аппарата, думают, что происходит именно так, как вы сейчас сказали. На самом деле это не так. Аппарат обеспечивается гидроакустической системой позиционирования, мы постоянно знаем, оператор постоянно знает, где находится аппарат. Более того, поскольку он получает телеметрию и сигнал от аппарата, знает, все ли у него работает нормально, есть ли у него какая-нибудь аварийная ситуация, или все идет по плану. Мы знаем, где он должен и когда всплывает, и где он всплыл. Поскольку комплекс, его обслуживающий, включает в себя также и радиопеленгаторы, спутниковую связь, если нужно, передачу информации с всплывшего аппарата или подвсплывшего на спутник, на командный пункт управления.
Более того, мы можем менять миссию, то есть, программу, ранее ему заданную, когда понимаем, что заложенная программа либо перевыполнена, либо выполнена, либо требует корректировки. Такие вещи сейчас очень популярны и эффективны. И в отличие от телеуправляемых, так называемых „привязных“ аппаратов, не зависят от гидрометеоусловий. То есть, важно его погрузить под воду и дальше он работает автономно, какие бы волны, какой бы ветер на поверхности ни были.
А.Нарышкин
― Сообщения от слушателей. Вадим из Далласа: „Если вы такое хорошее оборудование делаете, то почему Путин ныряет за амфорами на голландских батискафах?“ Ну, действительно, недавно в Крыму президент погружался на голландской штуковине. Может быть вы, узнав, что президент собирается погружаться на дно Черного моря, выступили с каким-то предложением, и вас отвергли?
А.Делянов
― Скажу о том, что три года назад, когда был тендер у заказчика на приобретение такого аппарата или иного, мы в нем выступали, мы проиграли этот тендер, мы предлагали аппарат другой конструкции, на наш взгляд, более соответствующий стоящим перед ним задачам.
А.Нарышкин
― Перевозить президента?
А.Делянов
― Нет, президент вправе выбрать, на каком самолете перелететь, на каком подводном крейсере сходить в море, и на каком подводном аппарате погрузиться на дно или в толщу воды. Хочу сказать, что заказчик знает, что приобретает. Бытует мнение, что кто-то в состоянии, извините за выражение, впарить заказчику не самое лучшее, не самое надежное. Президент не спустился бы на этом аппарате под воду, если бы он был ненадежным, и никакой бы хозяин, заказчик. Не допустил бы президента.
А.Нарышкин
― Я не переживаю за голландский батискаф, мне за вас немножко обидно, что он спустился не на российском батискафе.
А.Делянов
― Вы не поверите, но в следующем эфире я с удовольствием сообщу вам, что со стапелей, в том числе, нашей компании, сошел аппарат не хуже, чем этот голландский батискаф. Поскольку работы ведутся в стране, не скрою, что работы ведутся и нашей компанией по созданию нечто подобного. Конечно, это работа не одного года, и голландцы строили этот аппарат не 3-5 лет. У нас есть в России аппараты не хуже, аппараты с большей глубиной погружения, но они выполняют другие миссию.
А есть аппараты аналогичные, с акриловыми корпусами, позволяющими делать то, что и делал наш президент на борту этого аппарата, то есть, наблюдать за биоресурсами, восхищаться подводным миром. Есть такие аппараты, сделанные в России, они сейчас работают, и за рубежом, в том числе, возят туристов. И недалек тот час, когда, возможно, в Крыму вы будете, все мы будем иметь возможность погрузиться на изготовленных в России, и почему бы не нашей компанией, аппаратах, и наблюдать за всеми теми историческими артефактами, которыми богаты наши моря и океаны.
А.Нарышкин
― Наши слушатели отсылают вас к публикации в „Новой газете“, — расскажите про недостроенный спасательный корабль „Игорь Белоусов“, который выйдет с иностранным оборудованием – что это за история, почему слушатели так негодуют?
А.Ермолин
― Про него много вопросов и про ГВК-450. Можно о нем рассказать?
А.Делянов
― Можно и нужно. Завтра, в 10 часов утра, спасательное судно нового поколения, которое носит гордое название «Игорь Белоусов» , выйдет на очередной этап заводских ходовых испытаний в глубокое море, в Бискайский залив, где будет тестироваться и проводиться испытания, в том числе, и поставленное нашей компанией оборудование. И не только импортного, но и отечественного.
В двух словах — спасательное судно «Игорь Белоусов» - это судно, предназначенное для оказания помощи экипажам аварийных подлодок с уникальным оборудованием: впервые в России, глубоководным, водолазно-спасательным комплексом, с рабочей глубиной водолазов 450 метров. Это комплекс не полностью импортный, хотя, когда нас Минобороны пригласило к участию в этом проекте, в 2012 г., мы предложили полностью импортный водолазный комплекс. Потому что времени на разработку нового, отечественного не было. Печальный опыт предыдущего поставщика и разработчика этого комплекса показал, что на тот момент, к сожалению, наша промышленность была не готова создать такой комплекс.
Мы за полтора года, что были нам отведены и предложены Минобороны, изготовили и поставили этот комплекс на завод „Адмиралтейские верфи“, установили этот комплекс на борту спасательного судна, причем повторю, что не судно построено вокруг комплекса, как это должно быть изначально, а мы были поставлены в такие условия, что в построенное судно надо было вместить новый комплекс, отвечающий всем тем требованиям, которые на него были возложены. А это 12 рабочих водолазов, способных работать на глубине 450 метров, это 60 спасенных подводников, оказание им первой и последующей профессиональной медицинской помощи.
Комплекс поставлен, установлен, проходит и завершает предварительные испытания. И дней через 15-20, когда судно снова вернется в Балтийск, посетив глубокое море и испытав там телеуправляемый подводный аппарат на глубину тысячу метров, и многое другое оборудование на предельные, запредельные глубины, на судно «подсядет» Межведомственная комиссия по межведомственным испытаниям этого комплекса. Я являюсь заместителем председателя этой комиссии, меня удостоили чести в начале сентября зайти на это судно и выйти на месяц в море, и через месяц я готов буду с вами встретиться доложить, и опровергнуть все то, что кто-то позволяет себе писать. Ну, у нас никто не запрещает высказывать свое мнение, но поверьте мне, через месяц-полтора все встанет на свои места. И сейчас-то все уже на своих местах – и барокамера, компрессорные установки, установки регенерации, утилизации. И водолазное снаряжение для работы на этой запредельной глубине.
Но через месяц-полтора, когда мы вернемся с заводских ходовых испытаний, в рамках которых мы будем проводить государственные, они же межведомственные испытания этого комплекса, я вам доложу со всей ответственности, в этом нет сомнений, что комплекс выдержал испытания, и ВМФ, наконец, получит новое уникальное судно, новое оборудование, новое снаряжение.
А.Нарышкин
― В каком году получит?
А.Делянов
― До конца этого года, по условиям госконтракта, 25 ноября 2015 г., ВМФ должен получить спасательное судно «Игорь Белоусов».
А.Нарышкин
― Спасибо вам огромное. Напомню, мы говорили сегодня о развитии поисково-спасательного и другого оборудования с коммерческим директором группы компаний «Тетис» Александром Деляновым. До свидания.
А.Делянов
― Спасибо.
Эхо Москвы
